Розмір тексту

О бедных Стругацких замолвите слово

Как и обещал нашему комментатору «соседка из Кремня», размещаю в своем блоге её статью об экранизациях произведений братьев Стругацких. Так как автор поставил условие анонимности, то в графе «автор» оставляю простое, но привычное «соседка из Кремня». В принципе, это детали, главное мысли.

Экранизация похожа на пластическую хирургию – кому-то везет, а кому-то не очень. Вот, Дефо, к примеру, повезло: все, кто брались за его «Робинзона Крузо», оказались порядочными людьми, уважающими бессмертный роман. Ведь что такое хорошая экранизация? Это адекватное донесение идейного послания автора и адекватное сохранение сюжетных линий. Режиссер может изменить время и место действия (актуализировать их), как это случилось в «Изгое», может к тому же транспонировать произведение в комедийную плоскость («Сеньор Робинзон»), но при этом сохранить главную мысль. А она у Дефо такова: человек, оказавшись в изоляции, должен суметь сохранить человеческие качества, не одичать (кстати, прототип Робинзона за четыре года дошел до животного состояния), а кроме того, одиночество приводит к кардинальной переоценке ценностей, поневоле понимаешь, что важно, а что нет. Герой Дефо, замечу, стал христианином, и, следовательно, гуманистом.


Кстати, по экранизациям всегда можно проследить особенности национального менталитета – режиссеры невольно акцентируют то, что важно именно для их аудитории. В этой связи мне, например, любопытно было сравнить три версии: русскую Говорухина (с Куравлевым), французскую (с Ришаром) и американскую (с Броснаном). Русский Робинзон под Вивальди долго и тяжко (годами) в поте лица из векового дерева вытесывает лодку, которую потом не может спустить на воду (не подумал!). Монументальность и героизм человеческого труда – вот главные акценты. Герой Ришара тщательно сервирует стол и музицирует на спасенном при кораблекрушении клавесине. Легкость, оптимизм, жизнелюбие, ирония и самоирония. Пирс Броснан в американской версии постоянно строит оборонительные линии, убивает в одиночку (ковбойскими приемами) несметные полчища кровожадных дикарей, а главное – устанавливает братские отношения с экваториальным негром (у Дефо Пятница был далеко не чернокожим), который в финале отдает свою жизнь за белого брата (очень эффектно, поединок на бревне и т.д.). Расовое равенство, экшн, стрелялки и даже романтическая любовь – законы Голливуда соблюдены.


При всех этих национальных особенностях, повторюсь, идеи Дефо (ради которых, собственно, он и писал роман) во всех трех версиях остались в целости и сохранности.


Дефо повезло, а моим любимым Стругацким катастрофически нет.

Чтобы было понятно, почему катастрофически, простой пример. Представим несколько киноверсий сказки «Репка».

1. Промозглые сумерки. Заунывный вой собаки. По жухлым грядкам чего-то, переступая через ржавые железки, битые бутылки и использованные шприцы, идет пожилой человек. Над грядками медленно поднимается в воздух рыжеволосая женщина. Бледная девочка сидит под кустом. Человек уходит вдаль.

2. Вокруг украшенной новогодней репки водят хоровод бабка, дедка, говорящие кошка, Жучка и мышка, а также счастливая внучка с женихом Иванушкой. Влюбленные целуются. Все поют.

3. Пришелец с Земли открывает глаза дедке, бабке и внучке на тщетность их усилий по извлечению репки. Тянуть репку их заставили зомбирующие излучения. Много стрельбы – героев атакуют кибермыши на кибертанках. Термоядерные взрывы. Финал: пришелец покидает планету, предусмотрительно забрав внучку из отсталого мира репкоедов.

4. Дождь. Лужи. Туалет типа сортир. Из него выходит грязный лохматый дед, невнятно бормоча что-то. Мимо проходит безобразная бабка, таща за хвост Жучку без головы и невнятно бормоча что-то. Жучка без головы тоже невнятно бормочет. Дождь. Кто-то на грязной постели что-то делает с внучкой, невнятно бормоча. И так часов пять просмотра.

Вы спросите, а где «Репка»? А там же, где Стругацкие. Примерно такое же отношение к их романам «Пикник на обочине», «Понедельник начинается в субботу», «Обитаемый остров» и «Трудно быть богом» имеют фильмы «Сталкер» (Тарковский, 1979), «Чародеи» (Бромберг, 1982), «Обитаемый остров» (Бондарчук, 2008) и «Трудно быть богом» (Герман, 2013).

Самое интересное, что режиссеры все именитые, а романы у Стругацких идеальны для экранизации. Дело в том, что в литературе есть понятия содержания и формы. Произведения, где превалирует форма (например, романы Джойса), практически невозможно адекватно перевести на язык киноискусства. Можно снять что-то, но это будет не экранизация Джойса, а вариации на тему, ассоциации, возникшие по прочтении книги. Напротив, литературные произведения, где доминирует содержание, легко транспонируются в кинематографические. Конечно, за скобками остается индивидуальный стиль (и Гоголь, и Флобер и многие другие ценны не только идеями, сюжетами и героями, но и неповторимым языком), но снимать по Гоголю или Флоберу, а также Достоевскому и Бальзаку (и т. д.) вполне можно без существенных потерь относительно литературного текста. Это в полной мере относится и к Стругацким. Четкий динамичный сюжет, хорошо прописанные персонажи, прекрасные диалоги (кстати, чем диалогичнее текст, тем он легче экранизируется) – все это делает романы Стругацких просто благодатной нивой для кинотворчества. Но не тут-то было! Почему-то именно на них решил отдохнуть отечественный кинематограф. Ладно, можно простить Тарковского, поскольку он гений, а текст гения ценен, даже если он построен на костях оригинала. Ладно, можно понять Бондарчука – он, что бы ни снимал, все равно выходит рекламный ролик – скучный и с кучей спецэффектов (при этом оправдание – молодежи нравится, хотя молодежь – понятие растяжимое). И зачем Бромберг трогал «Понедельник…»? Ведь к новогодней музыкальной сказке роман Стругацких о счастливой почти коммунистической жизни (без денежных и бытовых проблем) творческой технической интеллигенции, живущей лишь высокими идеалами науки, не имеет ни малейшего отношения (пожалуй, только название НИИЧАВО). Хотя выдвигать претензии к фильму «по мотивам» не стоит. Мотив он и есть мотив, мало ли их у Стругацких.

Дон Румата с телескопом Буддарха (Кадр из фильма "Трудно быть богом" 1989 года)

А вот «Трудно быть богом» Германов хотелось бы рассмотреть подробнее. При всем уважении к творчеству отца («Мой друг Иван Лапшин» считаю, к примеру, шедевром не только советского, но и мирового кинематографа), что-то дало сбой. Возможно, слишком долго снимал, и не хватило сил, просто не успел, но то, зачем, собственно, писался Стругацкими роман, осталось, к сожалению, за скобками. Гамлетовский в кубе вопрос вынесен авторами в заголовок. Вопрос о том, что делать, если ты один среди невежественной, жадной и, главное, кровожадной толпы. Не вмешиваться, в зависимости от убеждений верить в эволюцию или промысел Божий («Мне отмщение, и Аз воздам»). Или действовать – по большей мере, не для них, а для себя. Действие губительно: Сократу пришлось выпить цикуту, Христу – взойти на Голгофу, а Дону Румате потерять тех, кто дорог и кто доверился ему. И что из этого страшнее, большой вопрос. Богом быть трудно – ответственность велика и подопечные не радуют. Нужно терпение и прощение, нужно любить и ждать, пока заблуждающиеся прозреют, а иногда нужно карать. Человеку быть Богом еще труднее, поскольку любви не хватает и очень хочется карать. Слишком велик соблазн уничтожить сначала врагов, потом подлецов, потом тупых баранов, не понимающих собственного блага, потом несогласных (список бесконечен) – и вот тогда-то заживем. Вывод: человеку нельзя лезть в божественную парафию. Ибо несовершенен. Научись хотя бы заповеди соблюдать, себя совершенствуй, а не мироустройство. Вот что пытались донести Стругацкие.

А что фильм? Кинокритики пишут об атмосфере, актерской и операторской работе, символике и художественных приемах. Но это все постмодернистская мишура, попытка современной арт-сферы опровергнуть Аристотеля, который утверждал, что главная функция искусства – катарсис (очищение), диалог создателя и реципиента по значимым для обоих вопросам. Если он (диалог) есть, значит, произведение удалось. Если нет, то это очередной бизнес-проект. Такие дела.

Соседка из Кремня

Про автора

Ян Пругло

Ян Пругло

Журналіст

173
Останні публікації:

Полтавщина:

Наш e-mail:

Телефони редакції: (095) 794-29-25 (098) 385-07-22

Реклама на сайті: (095) 750-18-53

Запропонувати тему