Петр Николаевич
***
Парадоксы церковной нравственности.
Я высматриваю праведников.
Они согревают моё сердце.
Кажется, если праведники переведутся, жизнь утратит свой смысл.
Смотрю на них как-бы издалека.
Как на тигров в клетке.
Особенно не приближаясь.
Кстати, в церкви вы их не увидите.
Нет.
Нет их в церкви.
Праведники сущности внецерковные.
Это может быть какая-то баба Нюра, работающая уборщицей в общественном туалете на пол-ставки.
Или даже Президент страны. Мэр города.
Директор завода.
Да самый последний забулдыга. Бывший слесарь на военном заводе и ныне безработный.
А в церкви это уже проблема.
Вернее, там они тоже встречаются, но с гораздо меньшей частотой, нежели вне.
Я вот думаю: если допустить, что Вечная Жизнь таки существует, и будет Божий Суд и Божье Царство, то в очереди в Рай церковная братия будет стоять последней.
В самом-самом конце. Впереди разгильдяи всех мастей, обычные люди, ближе к концу церковный люд, а служивые ну в самой хвостовой части.
И Бог будет долго размышлять, пускать ли их хоть на порог.
Ну разве что на коврике у двери потоптаться. Не дальше. И не всех.
***
Бухгалтерское «спустя рукава».
Бывший бухгалтер работала спустя рукава.
Достала директора своею необязательностию. Рассеянностью.
То забыла, это не сделала. Ошиблась.
Штрафы.
Расстались. Хорошо, без скандалов.
Как обычно, я наводил порядок. Хотя в целом всё было в норме.
Я новый бухгалтер.
Меня познакомили с Петром Николаичем. Рассказали суть. Мол, надо навести порядок. Помощь нужна.
Так я и остался.
***
Первая-последняя кровь.
Он от меня требовал.
Жёстко. Тот ещё волк.
Старый руководитель. Советской закалки.
(вообще неслыханное для нашего времени дело – даже баланс мог прочитать).
Пытался подловить. Где же я допущу ошибку?
И в самом начале нашего пути, в первый или второй месяц работы особенно сильно на меня наехал. Орал, махал руками. Тыкал пальцами в документы: «Да вот ты…» (то-то и то-то)!!!
По логике того конфликта я бы должен был его послать, как у нас принято. И громко хлопнуть дверью. Или же хотя бы разбить стул о сейф или чью-то упрямую спину.
Ну на худой конец выброситься в окно. И трава не расти.
Но очень часто в такие моменты накатывает спокойствие.
Непробиваемое железобетонное спокойствие.
Даже какая-то благожелательность и доброжелательность.
Так вот оно на меня и накатило.
Сидел. Расслабленно и безмятежно. Молчал. Спокойно смотрел на него.
Наступила тишина.
Он тоже присел. Посмотрел.
…
Мы поняли друг друга.
Это был наш последний кофликт.
За все дальнейшие годы. Десять лет.
***
Сибирский пряник.
Петр Николаич из кубанских казаков.
Станичное детство. Вольная жизнь.
Блестящая у него память. Помнил школьные учебники.
Какого цвета, какие страницы, что написано, правила и всякое такое.
Закончил техвуз. Работал в Сибири. В конце концов замдиректора крупной фирмы по автоматизации производственных процессов.
Почти вся жизнь в Сибири.
Планы. Пятилетки.
…
Пенсия. Украина.
Фирма. Оптовая торговля.
***
Украинская ментальность.
Мой дед родом с Сибири. Был военным. Мотался с семьёй по гарнизонам.
Объездил весь Союз.
После дембеля приехал жить на Украину, к родственникам жены.
И до самой своей смерти жалел. Каялся. Что приехал. Говорил, хуже людей, нежели на Украине, не видел. А повидал ведь много.
Украинец.
Жлобская натура. Чёрная душа. Себе, всё только себе. Жизнь по принципу: «Обмани ближнего своего, иначе ближний твой обманет тебя».
Жалобы. Бесконечные жалобы на жизнь: «Денег нет. Жизнь тяжёлая.»
Вороватый взгляд.
И выделиться. Любой ценой выделиться: «Ну я то вот гораздо лучше той Маньки!».
Друг перед другом.
Власть – клановая.
Непробиваемый скрытый феодализм.
Болото. Непроходимое болото.
…
Я подобные рассказы о украинском характере слышал много раз.
И, что интересно, украинец, помещённый в другую среду, становится другим.
Он уже и не такой жлоб. Ну разве чуть-чуть.
Одни мои родственники в Сибирь на заработки подались. Ещё при советском времени.
И стали шибко русские. Хвастаются, тут, в Сибири, люди совершенно другие. Бескорыстные, щедрые. Открытые.
…
Вот же и Пётр Николаич эту саму дудку дудит: - Ну какой тут народ жлобский. Врут. Постоянно врут.
Учредили с одним местным фирму. Его задача товар доставать. Моя – клиенты и продажа.
Он не касается моих компетенций, я его.
Попросил дочь секретарем взять.
Я взял.
Пару лет проработала, всех клиентов потихонечку «прикарманила».
Организовали с отцом параллельную фирму. И через неё начали весь товар двигать.
Ну да бог с ними.
…
Знаешь, как в Сибири деревни? Едешь – все домики один к одному.
Одинаковые. Дворы одинаковые. Аккуратные. Заборчики маленькие. Ничего лишнего.
И тут вдруг – Рраз!
Новая хата. Одна. Как пёс на цепи.
Больше, нежели все остальные. Украшения, наличники. Забор здоровенный.
Всё понятно.
В деревне украинец завёлся.
***
Пусть немного воруют.
Таксую путёвки. Не сходятся концы с концами. Понимаю, водители бензин воруют.
- Пётр Николаич, водители бензин воруют.
- Я знаю. Пусть воруют. Они в норме воруют. Не наглеют. И то хорошо. Где я найду водителя, который не ворует? Правильно, не найду. Главное, чтобы норму не превышали.
…
(?) что за норма на воровство? Я так и не спросил.
…
- Всё, что законом положено, плати. Больничные, отпускные, компенсации, всё плати.
- Но нам ведь не выгодно! Убытки! Какие им больничные, какие ещё компенсации, какие отпускные?!!!
- Они ж люди. Работают. Убытки их не касаются. Им положено по закону. Всё плати.
Плати, то и плати. Моё дело маленькое.
Прибыль небольшая, не покрывает расходов. В убытки лезем, а Николаич своё гнёт.
Рубит сук, на котором сидит.
Они б ещё так работали, как им платят. Ну первый раз такого правильного руководителя вижу. Честное слово.
***
Воробьев постреляем.
Сидим в этих бумажках. Голова кругом.
- Николаич, надоело работать. Устал. Сил нет.
Улыбается:
- Надоело, давай не работать. Воробъёв, что ли, пострелять?
Лезу в интернет. Ищу картинку мишени. Печатаю штук двадцать.
Николаич достаёт из сейфа пистолет.
Едем в посадку. Вешаем мишень на ближайшем дереве и начинаем стрелять.
Сибирский охотник. Ему уже за семьдесят. Стреляет. Мажет.
Вижу, нет желания.
- Николаич, что это с вами – мажете?
- Да не хочется. Ради тебя поехал.
***
Кофе.
Николаич привёз документы.
Я сделал кофе.
Пъём. Мы любим пить кофе. И рассуждать.
- Попомнишь мои слова – Юльку посадят (это 2007 г.).
Николаич прагматик. Он всего лишь рассуждает.
Чистая логика. И по логике выходит только так.
Пъём кофе. Говорим.
Между логикой и прагматикой Николаич чудит анекдоты. Искренне улыбается.
Я смотрю документы.
- Николаич, убытки растут. Так долго не протянем. Придётся фирму закрыть.
- Я знаю (он сам всё знает). Но тогда чем мне на пенсии заняться? Пусть и убытки. Но хоть какое занятие.
…
В налоговой нам не очень верят. Говорят, фирма не может работать с убытками. А мы работаем с убытками несколько лет.
Может. Я уверяю вас, что может.
Мы же работаем. И вполне я бы сказал успешно.
***
Контакты пригорели.
Звоню Николаичу:
- Николаич, дома свет пропал. Пойду электрика вызову. На работу опоздаю.
- Может, предохранитель перегорел на счётчике?
- Нет, я смотрел. Предохранитель цел. И вчера же всё было нормально. Весь вечер дрелью работал. А утром встал – света нет.
- А, ну тогда всё понятно. Раз дрелью работал. Это у тебя контакты на столбе подгорели. Скажи электрику, пусть сразу на столб лезет.
…
Я вызываю электрика. Он долго шарится, ищет поломку. Говорю ему про столб.
Не слушает. Ищет дальше.
Потом таки лезет на столб.
Контакты подгорели. Почистил. Свет есть.
…
Николаич работал в одной из крупнейших фирм по автоматизации производственных процессов. Инженером. Замдиром.
Многолетняя практика. Чутьё. Причины технических поломок выдавал без раздумий. Как бы инстинктивно.
***
Закрылись.
Фирму мы таки закрыли. Ровно год закрывали.
Волокита. Проверки.
Посидели напоследок. Выпили.
- Знаешь, я смерти не боюсь. Но пока жив, хочется что-то делать. Без дела не могу. Дача. Буду на даче пропадать. Приезжай в гости!
…
На следующий день, как закрылись, появилось у Николаича недомогание.
Хуже и хуже.
Больница. Врачи.
В лёгких затемнение.
Операцию нельзя. Не выдержит сердце.
Отправили домой.
Мы ещё созванивались. Он шутил, как всегда.
Через месяц его не стало.
Я купил букет роз.
Простился.
